Литературный гид
С доисторических времён женщина стала объектом «мужского искусства». Об этом нам говорят каменные «венеры» — фигурки беременных женщин. Литература долгое время и оставалась мужской, потому что писали-то о женщинах, пытаясь передать их образ, сохранить то ценное, что есть и что видел мужчина в женщине. Женщина была и является до сих пор предметом культа. Улыбка Джоконды продолжает волновать умы мужчин.
Образ женщины зачастую является отчуждением от самой женщины. Так средневековые трубадуры пели гимны совсем мало им знакомым Дамам сердца. Женщина часто делает из себя произведение искусства, и красоту эту нельзя объяснить. «Почему та женщина красива?» — как-то спросили у Аристотеля, на что великий философ ответил в том ключе, что красота очевидна.
В литературе есть женские образы, которые выделяются своей притягательностью и особенной красотой. Их образы пленяют не одно поколение читателей и охотно переносятся режиссерами на экраны и театральные подмостки.
Джульетта («Ромео и Джульетта», Уильям Шекспир)
Джульетту мы видим глазами влюбленного в нее Ромео, который, заметив девушку, тут же понимает, что никого красивее он раньше не видел. Сомневаться в выдающихся внешних данных юной Джульетты не приходится:
«Сияет красота ее в ночи,
Как в ухе мавра жемчуг несравненный.
Редчайший дар, для мира слишком ценный?
Как белый голубь в стае воронья —
Среди подруг красавица моя…
И я любил? Нет, отрекайся взор:
Я красоты не видел до сих пор!»
Эсмеральда («Собор Парижской Богоматери», Виктор Гюго)
Печальная история молодой цыганки из французского романа, покорившей сердца трех таких непохожих друг на друга мужчин, стала культовой и не раз воплощалась на сценах театров и киноэкранах. Писатель довольно подробно описывает свою героиню — должно быть, для того, чтобы ни у кого не осталось сомнений: эта неземная девушка достойна тех страстей, которые пылали вокруг нее.
«Она была невысока ростом, но казалась высокой — так строен был ее тонкий стан. Она была смугла, но нетрудно было догадаться, что днем у ее кожи появлялся чудесный золотистый оттенок, присущий андалускам и римлянкам… Девушка плясала, порхала, кружилась на небрежно брошенном ей под ноги старом персидском ковре, и всякий раз, когда ее сияющее лицо возникало перед вами, взгляд ее больших черных глаз ослеплял вас, как молнией. Взоры толпы были прикованы к ней, все рты разинуты… Тоненькая, хрупкая, с обнаженными плечами и изредка мелькавшими из-под юбочки стройными ножками, черноволосая, быстрая, как оса, в золотистом, плотно облегавшем ее талию корсаже, в пестром раздувавшемся платье, сияя очами, она казалась существом воистину неземным».
Скарлетт О’Хара («Унесенные ветром», Маргарет Митчелл)
Яркая, своенравная и взбалмошная, Скарлетт вызывает противоречивые чувства у читателей. Многие считают, что она сама виновата в своих несчастьях и вообще была несносной женщиной. Писательница Маргарет Митчелл сама неоднозначно относилась к своей героине. Но красивые и сильные женщины, которые не привыкли проигрывать, часто вызывают у других бешенство. В отличие от мужчин: их-то за те же качества хвалят. Все же стоит восхититься силой духа зеленоглазой ирландки: она пережила гражданскую войну, смерть родителей и лишения, справившись со всеми невзгодами сама.
«Скарлетт О’Хара не была красавицей, но мужчины вряд ли отдавали себе в этом отчет, если они, подобно близнецам Тарлтонам, становились жертвами ее чар. Очень уж причудливо сочетались в ее лице утонченные черты матери — местной аристократки французского происхождения — и крупные, выразительные черты отца — пышущего здоровьем ирландца. Широкоскулое, с точеным подбородком лицо Скарлетт невольно приковывало к себе взгляд. Особенно глаза — чуть раскосые, светло-зеленые, прозрачные, в оправе темных ресниц. На белом, как лепесток магнолии, лбу — ах, эта белая кожа, которой так гордятся женщины американского Юга, бережно охраняя ее шляпками, вуалетками и митенками от жаркого солнца Джорджии! — две безукоризненно четкие линии бровей стремительно взлетали косо вверх — от переносицы к вискам».
Настасья Филипповна («Идиот», Федор Достоевский)
Одна из главных героинь романа Достоевского Настасья Филипповна была женщиной красивой, гордой и благородной. И при этом — совершенно сумасшедшей.
«…необыкновенной красоты женщина… в черном шелковом платье, чрезвычайно простого и изящного фасона; волосы, по-видимому, темно-русые, были убраны просто, по-домашнему; глаза темные, глубокие, лоб задумчивый; выражение лица страстное и как бы высокомерное. Она была несколько худа лицом, может быть, и бледна», — такое описание дает Федор Михайлович красоте, не нашедшей себя в жизни.
Маргарита («Мастер и Маргарита», Михаил Булгаков)
Красивая женщина, которая предпочла выгодному браку любовь с бедным художником. Ради него она пошла на унижения, заключила сделку с дьяволом и отомстила обидчикам своего суженого. Некоторые видят в Маргарите жертвенность, но мы-то знаем, что она хорошо понимала, ради кого она рисковала всем. Она вызывает восхищение силой своей любви и отвагой.
«Она была красива и умна, — говорит о Маргарите автор. — К этому надо добавить еще одно — с уверенностью можно сказать, что многие женщины все, что угодно, отдали бы за то, чтобы променять свою жизнь на жизнь Маргариты Николаевны».
Пеппи Длинныйчулок («Пеппи Длинныйчулок», Астрид Линдгрен)
Пеппи Длинныйчулок легко нарушает социальные нормы и бесит взрослых: ложится спать, когда захочет, держит на балконе лошадь, бьет воришек и вообще живет без присмотра родителей. Реальных мам и пап она тоже раздражает: даже были жалобы, что из-за Пеппи у детей «появляется возможность найти социально приемлемый отвод для агрессии против родителей». А вот детям она нравится, потому что может делать все то, что они хотели бы, но не станут из страха перед «большими». То, что Пеппи стала такой популярной, говорит лишь о тоске по непосредственным, ярким героиням, своевольным и смешным.
«Вот как она [Пеппи] выглядела: волосы ее цвета морковки были заплетены в две тугие косички, торчавшие в разные стороны; нос походил на крошечную картофелину, да к тому же еще в крапинку — от веснушек; в большом широком рту сверкали белые зубы. На ней было синее платье, но так как синей материи у нее, видно, не хватило, она вшила в него кое-где красные лоскутки. На очень тонкие и худые ноги она натянула длинные чулки разных цветов: один — коричневый, а другой — черный. А огромные черные туфли, казалось, вот-вот свалятся».
